***
В Ортеге браки двоюродных братьев и сестер изредка случались. Это не противоречило законам, и были времена, когда это было в порядке вещей. Примерно триста лет назад.
Сейчас, поскольку предлог сохранения семейного происхождения и активов исчез, кровосмесительные браки стали в некотором роде табу.
Конечно, Мигель Эскаланте и Долорес Синьорелли не подверглись бы критике. Тем не менее, в каком-то смысле именно печальная любовь матери создала проблему. Хуже кровосмесительного брака может быть только груз в виде непризнанного внебрачного ребенка.
Внебрачная дочь мужа, которая в детстве была не чем иным, как инструментом, который можно было использовать в политических целях, день ото дня становилась все более ценной. Каково было наблюдать, как растаптывается гордость Долорес, напоминавшая Каэтану, по мере накопления отказов в браке?
Итак, теперь императрица, в свое время остановившая процесс признания девушки членом императорской семьи, заявлением: “Незаконнорожденный ребенок не может быть поставлен на один уровень с законным наследным принцем”, делает что-то подобное. Несмотря на то, что каждый брак Эскаланте является очень серьезным политическим решением, она пытается поймать “возможность” для Долорес, которую зовёт дочерью, но в конечном итоге является просто фальшивкой.
Она хочет дать своей любимой Долорес благородную фамилию, способную затмить Синьорелли.
— …
В карете, с легким грохотом выехавшей из императорского дворца, Инес молча смотрела на Изабеллу. Изабелла долго сохраняла тишину с серьезным выражением лица. Рука, слегка касающаяся лба, была бледна.
“Это для нашего Эскаланте, Изабелла.”
“Я — его мать, госпожа Каэтана. Вы так говорите, потому что не видели, насколько он страдает…”
“Думаешь не знаю? Это дело нашей семьи. Изабелла, кто бы что ни говорил, мы как сестры. Ты знаешь, что я иногда доверяю и полагаюсь на тебя больше, чем на брата.”
“…”
“Поскольку брат иногда не понимает меня, я надеюсь, ты сможешь дать ему мудрый совет. Даже если он не послушается сестру, то послушается жену.”
“Мне очень жаль, но я знаю, что в глубине души он чувствует что-то плохое к Долорес.”
“Это то, в чем мы не согласны.”
“…”
“Это прекрасная возможность доказать лояльность Эскаланте императору.”
Но нужно ли Эскаланте что-то доказывать? Когда нынешний император был всего лишь ничем не выделяющимся вторым сыном из четырех сыновей предыдущего императора, именно Эскаланте поддержал его.
Изабелла закрыла глаза и глубоко вздохнула. Брак Мигеля и Долорес… не принимая в расчет абсурдность выбранного времени, для Инес это не новая тема. Тема их брака поднималась вскользь и раньше.
Она знала, что эта тема когда-нибудь закроется и не сбудется, но было жаль Мигеля, который в конце концов выбьется из сил.
— … Мигель этого не примет, — Инес заговорила осторожно. Изабелла, убирая руку со лба, пробормотала:
— Кто он такой, чтобы противиться.
Это был ответ, совершенно лишенный искренности. Инес поняла, что Изабеллу это совсем не убедило, и заговорила со странным чувством облегчения:
— Я думаю, Айф_ридом_су и герцогу это не понравится.
— Ничего не поделаешь.
На этот раз прозвучала даже несвойственная Изабелле усмешка. Когда Инес протянула руку и сжала ее руку, утешая, Изабелла опустила дрожащие веки и вздохнула:
— По сравнению со своим братом, он нежный и чуткий, поэтому я не сильно переживала. Возможно, упрямство передается по наследству…
— Оказалось, что у братьев больше сходств, чем я думала.
— И я о том же…
— …
— Если Карсель делал что нужно было сделать, и никогда не жаловался, то Мигель даже не знал, как скрыть свой интерес, и был таким всегда.
— …
— Но такой мальчик внезапно потерял рассудок, сам того не ведая… Что если это необратимый шок…
— … Собираетесь последовать словам Ее Величества?
— Это может занять немного больше времени. Но Каэтана терпеть не может, когда ее словам не уделяется внимание, — Изабелла повернула голову, пытаясь скрыть лицо. Она похлопала Инес по руке, успокаивая ее:
— По крайней мере, все, что мне нужно сделать, это рассказать герцогу. А потом терпеть всю отвратность этой истории и давиться гневом изнутри…
— …
— Не могу поверить, что чувствую облегчение от того, что мне не придется заставлять Мигеля своими руками. Я очень жалкая мать.
— Не говорите так, Изабелла.
— Мне остается только надеяться на разрыв, но Долорес… Ха, Долорес, — она рассмеялась, ошарашенная. — О боже, как так… Никогда не думала, что она приплетёт эту наглую девчонку сразу после смерти Вивианы, будто только этого и ждала.
— Это было явно необоснованное действие.
— Все бы высмеяли нас, если бы он женился на младшей сестре только потому, что старшая умерла. И она ни за что не позволит кому-то еще из твоей семьи войти в Эскаланте.
— В конце концов, она с самого начала планировала порекомендовать Долорес.
— Любая семья Грандес де Ортега отказалась бы от такого брака, но она говорит так, будто это честь и возможность для моего сына, сына Эскаланте.
— …
— Мне даже кажется, что я виновата в том, что над моим сыном потешаются… Она еще недовольна характером Вивианы? Как можно оскорблять такого светлого ребенка, как Вивиана, сравнивая с чертовкой, похожей на себя, что аж отвратительно?
Изабелла не смогла скрыть свои истинные чувства и в итоге назвала и Долорес, и сестру своего мужа “чертовками”. И хотя она с опозданием осознала это, она выглядела так, будто почувствовала скорее облегчение, чем вину.
— Как можно говорить о мертвом ребенке, как о ненужном куске мусора… Долорес так плохо обращалась с Вивианой, когда была маленькой, как Мигель может жениться на такой девушке и называть ее своей женой?
— …
С юных лет Долорес обладала природным талантом доставлять другим неприятности. Независимо от возраста и пола, она мучала людей различными способами, стигматизируя* их и создавая негативную атмосферу до тех пор, пока ей интересно. Будто пыталась похоронить свои нескончаемые недостатки и почувствовать себя более драгоценным человеком, самоутвердиться за счет других.
*(Стигматизация — навязывание какого-либо качества (как правило, отрицательного). Клеймить, травить, навешивать социальные ярлыки)
Независимо от воспитания Каэтаны, большая и малая злоба, которую Долорес совершила, чтобы защитить себя, позволила ей осознать реальность как можно позже. Инес легко могла представить, как Долорес, только что услышавшая от Каэтаны имя “Мигель Эскаланте», закатила истерику.
— 5 лет назад… Да, это было как раз в то время. Каэтана уже говорила что-то такое. Примерно в это же время Долорес начала получать отказы со всех сторон. Она сказала, что если не сможет сделать Долорес герцогиней за счет Карселя, то можно разорвать помолвку Мигеля.
— … Мигель это знал?
— Как только герцог это услышал, он почувствовал отвращение, поэтому до ушей Мигеля это не дошло. В каком-то смысле это был единственный раз, когда он упрямо нарушил волю сестры. Герцог не только опасается Долорес, но и ненавидит ее.
— А-а.
— “Даже если он не послушается сестру, то послушается жену…”. Это не что иное, как насмешка.
Изабелла скривила уголки рта до такой степени, что выглядела немного свирепой, но рука, касавшаяся руки Инес, была холодной, будто из нее вытекла вся кровь.
— Только тогда, когда ее брат не подчиняется ей, она использует меня как оружие. Что ж, когда дела касаются моих сыновей, ни со мной, ни с ними никогда не считаются.
— Изабелла…
— Я не хотела показываться тебе такой… Мне искренне жаль. Мне сейчас так противно…
— Несмотря ни на что, нельзя заставлять Мигеля делать то, чего он не хочет. Если Его Светлость тоже не желает этого брака, то…
— … Теперь все изменилось.
— Изменилось?
Изабелла открыла рот, намереваясь что-то сказать, но затем замолчала. Инес бросила на нее вопросительный взгляд, как это было в ее привычке:
— Неужели герцог и Его Величество?..
Изабелла посмотрела на Инес со сложным выражением лица и быстро покачала головой:
— Просто мелкие проблемы. Это даже и проблемой не назвать…
— … Проблемы?.. — когда Инес повторила за ней, Изабелла беспомощно рассмеялась:
— Есть поговорка, что нужна вся жизнь, чтобы завоевать доверие монарха, но хватит и дня, чтобы вызвать подозрения.
— …
— Похоже, уловка лорда Ихара наконец-то сработала.
Внезапно на ум пришло лицо Данте Ихара, который тихо давал странные предупреждения рядом с наследным принцем. Инес сглотнула воздух, который вот-вот вырвется, и ободряюще посмотрела на свою свекровь более твердым взглядом. Наконец Изабелла заговорила:
— Император с подозрением относится к нашему герцогу и вдруг пытается принудить нашего старшего сына, которого он так любил, к войне, которая может привести к его гибели. Слова Каэтаны не были совсем лишены смысла. Эскаланте сейчас нужно доказать лояльность.
— …
— Но Мигель в таком состоянии, и императрица велит заставить его жениться на Синьорелли. А наследный принц жаждет тебя, Инес.
— …
— А долг моего брата герцогу увеличивается с каждым днем.
Глаза Инес расширились от истории, о которой она никогда не слышала.
— Только благодаря моему мужу моя семья вот уже несколько лет избегает банкротства. Из-за этого я должна им.
— … Я… совсем… Я даже никогда об этом не думала, Изабелла.
— Было ли в моей жизни такое время.
— …
— За исключением вашей свадьбы прошлым летом, я никогда не была счастлива, — Изабелла опустила голову, устало потирая лицо, полное разочарования:
— Для Эскаланте наступило худшее лето.