Завывал северный ветер, пустошь была осыпана золотом, утренний ветерок был прохладным и поднял плащи обоих людей, обдав их холодом.
«Ну, я не буду тебя провожать, счастливого пути».
Чу Цяо кивнула и сказала: «Ты тоже будь осторожен, я всегда чувствовала, что эти несколько инцидентов не так просты, двор Бянь Тана нестабилен, кто-то прячется намного глубже, кроме того, эти твои старые министры не так глупы, как кажутся, тебе следует быть более осторожным».
«Не беспокойся, кто посмеет со мной шутить, я совершу набег на их дома и украду их невесток».
Чу Цяо рассмеялась: «Ну, ни одного серьезного слова».
Ли Се усмехнулся уголком своих распухших губ, его глаза сузились в щелки: «В жизни и так слишком много забот, так что, если постоянно держать на лице серьезный вид, разве это не будет слишком скучно? Цяо Цяо, я тоже хочу посоветовать тебе, не нужно быть слишком одержимой некоторыми вещами, просто смирись с этим, закрой на это глаза, научись приспосабливаться и успокаиваться, ты слишком устала, чтобы наслаждаться жизнью, потому что тебе нравится тащить все эти неприятные вещи на своих плечах. Но ты всегда должна помнить, что ты — женщина, и под небом есть много важных вещей, помимо твоей веры и твоих убеждений».
Ли Се редко говорил подобные слова, поэтому Чу Цяо бессознательно спросила: «Какие важные вещи?»
Ли Се щелкнул пальцами и сказал: «Например, ходить по магазинам, покупать одежду, возиться с румянами и пудрой, слушать музыку, наносить макияж, проводить долгие ночи в поисках здорового досуга, чтобы обогатить свою жизнь, пока не стало слишком поздно, эй? Что ты делаешь, я говорю тебе это на полном серьезе».
«Из собачьей пасти не жди слоновой кости*!» — выплюнула Чу Цзяо.
Ли Се рассмеялся: «Это все твоя вина, мы прощались уже более десяти раз, но ты все еще не уходишь, ты просто остаешься здесь и слушаешь мой бред, почему? Может потому, что уже скучаешь по мне?»
«Да, пошел ты! Мне просто хочется постоять здесь еще немного и подольше посмотреть на пейзажи Бянь Тана, разве я не могу это сделать?»
«Да, кто сказал, что не можешь? Ты только смотри хорошенько». Ли Се улыбнулся, как лиса, и вызывающе посмотрел на Чу Цяо, больше не говоря ни слова, что было крайне нехарактерно для него.
Чу Цяо прикусила нижнюю губу, ее брови хмурились все сильнее и сильнее.
«Воздух в Бянь Тане такой приятный».
«Неужели? Я слышал, что воздух в северном Янь чище, там снег скапливается круглый год».
«Ты решил жениться на принцессе Великой Вэй?»
«Двум странам еще предстоит обсудить этот вопрос, я уже передал распоряжение своим подчиненным. Учитывая предыдущие инциденты, мы решили на этот раз попросить известных мастеров фэн-шуй двух государств изучить фэн-шуй и рассчитать национальные судьбы двух государств, начиная с восьми поколений и с места захоронения матери принцессы Великой Вэй, пройдя путь до наших дат рождения, а затем проголосуем по этому вопросу коллективно. По моим расчетам, мы сможем закончить обсуждение где-то через три-пять лет, к тому времени, когда обсуждение закончится, принцесса будет уже слишком стара, чтобы выйти замуж».
«Ты слишком вреден, ты специально задерживаешь свадьбу принцессы».
«Как ты можешь так говорить? Я же думаю о процветании обоих государств».
«Куда делась Юань Чуньер?»
«Я не знаю, Великая Вэй подобрала ее, но она не вернулась в город Чанъань, вероятно, ее отослали».
«Оправился ли ты от полученной ранее травмы? Все ли в порядке?»
«Ничего серьезного, если бы ты не избила меня только что, она зажила бы быстрее».
«Твоя прическа сегодня хорошо выглядит».
«Да, ее всю сдуло ветром, как она может хорошо выглядеть».
«Твоя одежда сегодня тоже выглядит красиво, из какого она материала?»
«Дворцовая вуаль, ты носила ее когда-то».
«Твой пояс тоже очень красивый, это нефритовый гелиотроп?»
«Нет, ты что-то не то видишь, это просто камень, я подобрал его у реки, я проиграл пари Ти Ю, а когда у меня не было денег, чтобы заплатить долг, он снял нефрит с моего пояса».
«От тебя также очень хорошо пахнет, это секретные благовония?»
«Нет, вообще-то у меня было похмелье до того, как я приехал сюда, потом Сунь Ди вырвало на меня, и у меня не было времени переодеться, когда я прибыл сюда».
«Ты ведь потом вернешься в Тан Цзин?»
«У меня нет намерения ехать с тобой в Яньбэй».
«Как он?»
«Очень хорошо, уже вернулся».
В пустыне внезапно поднялся ветер, и лицо Чу Цяо стало каким-то немного холодным, она спокойно сидела на лошади, не разговаривая в течение долгого времени.
Ли Се посмотрел на нее, все это время сохраняя нежную улыбку, как будто до этого они обсуждали погоду, одежду или что-то несущественное.
«Ли Се, ты думаешь, что я бесстыжая».
Ли Се слабо улыбнулся: «Я обладаю тремя тысячами красавиц, и у меня было бесчисленное количество женщин, так кто из нас более бесстыден?»
Чу Цяо покачала головой: «Это не одно и то же».
«Цяо Цяо, не думай слишком много». Ли Се вдруг протянул руку и нежно похлопал ее по плечу: «И не нужно чувствовать себя виноватой, он очень умный человек, и у него все будет хорошо».
«Будем надеяться». Чу Цяо горько улыбнулась: «Когда он ушел?»
«В ту ночь, когда вы с Янь Сюнем покинули императорский мавзолей, он увел своих людей обратно в Великую Вэй, даже не предупредив меня».
«Вы хорошо знаете друг друга?»
«Не совсем, я знал его раньше очень хорошо, но с тех пор прошло много времени».
Чу Цяо опустила голову и замолчала, Ли Се улыбнулся и спросил: «Цяо Цяо, колеблется ли твое сердце?»
Чу Цяо подняла голову, ее улыбка была очень слабой, она сказала: «Если я скажу «нет», ты мне поверишь?»
«Я верю в это». Ли Се кивнул головой и улыбнулся.
Голос Чу Цяо внезапно понизился, и она сказала серьезным тоном: «Я ему многим обязана, и, возможно, у меня никогда не будет возможности отплатить ему, я боюсь, что семья обвинит его в этом деле, и еще я не люблю быть обязанной людям».
«Если ты действительно не хочешь быть кому-то обязанной, тогда не встречайтесь в будущем, и даже если ты знаешь, что с другим человеком что-то не так, не обращай на это внимания. Я верю, что он спокойно справится со всем без твоей помощи и заботы. Есть некоторые услуги, которые невозможно вернуть, и чем больше ты будешь пытаться разобраться с ними, тем более запутанными они станут».
Чу Цяо замерла и подняла голову, увидев тонкую, как слабый туман, улыбку Ли Се, она кивнула и сказала: «Ты прав».
«Цяо Цяо, ситуация на севере Янь непредсказуема и сложна, я же буду далеко в Бянь Тане, поэтому не могу связаться с тобой, так что тебе самой следует быть осторожнее».
Чу Цяо улыбнулась: «Большое спасибо, не волнуйся, к тому же я не одна, рядом еще есть Янь Сюнь».
Ли Се на мгновение опешил, а затем спонтанно улыбнулся: «Я такой глупый, ты женщина, которая выходит замуж, так зачем же я все еще предлагаю тебе свою заботу?»
Он покачал головой, а затем сказал с серьезным лицом: «Ну, дай мне знать, когда ты выйдешь замуж, и я пришлю тебе большой подарок».
«Ха-ха, это точно, ты такой богатый, тебе придется подарить мне большой красный конверт, убежать не получится!»
«Эй, эй! Это же грабеж средь бела дня, я беден, и того небольшого жалованья, которое отец дает мне каждый месяц, мне даже не хватает, чтобы выпить цветочное вино в «Пьяном Фениксе»».
Девушка сказала: «Давай, заливай».
Подул ветер, солнце медленно поднялось из-за горизонта, туман на лугу постепенно рассеялся, Ли Се указал на армию Янбэйя и сказал: «Поторопись и уходи, иначе потом Янь Шицзы разрубит меня своим мечом, если забеспокоится».
Чу Цяо поджала губы, ранний утренний свет озарил ее лицо легким золотистым сиянием, она тихо улыбнулась и очень искренне сказала: «Ли Се, спасибо, я ухожу».
Чу Цяо только собирался потянуть поводья своей лошади, как вдруг перед ней внезапно протянулась рука, и лицо мужчины показалось ей немного странным, с немного иными чувствами, чем обычно. Чу Цяо слегка подняла брови: «Есть еще что-нибудь?»
«О, ничего», — Ли Се покачал головой в трансе и слегка улыбнулся, — «Если в один прекрасный день Янь Шицзы, став просвещенным, вдруг больше не сможет смотреть на тебя со своими тремя женами и четырьмя наложницами, ты всегда можешь приехать ко мне, чтобы заработать на кусок хлеба».
Чу Цяо улыбнулась и сказала: «Такой день не наступит».
Она протянула руку и сделала ребром ладони жест по своей шеи: «Если он посмеет сделать это, я сначала прикончу этих женщин, потом прикончу его, потом объявлю себя королевой и завладею его имуществом!»
Ли Се заговорил первым, похлопывая себя по груди с испуганным видом: «Какая злобная женщина».
«Я ухожу!»
«Давай, давай, поторапливайся! Если мы не уйдем сейчас, то скоро стемнеет».
Чу Цяо рассмеялась, затем, потянув за поводья, тронула лошадь, и последняя, фыркнув, сразу же ускакала прочь.
«Цяо Цяо! Будь осторожнее во всем, не доверяй людям так легко!»
Девушка замахала руками и закричала: «Хватит ворчать!»
«Ешь больше мяса, девочка, ты такая худая, что у людей животы сводит!»
На равнине Наньцю внезапно поднялся ветер, птицы в небе затрепетали крыльями и заметались по небосводу, солнце наконец полностью вышло из-за горизонта, а женская фигура скрылась в черноте вдали.
Армия Янбэйя спокойно выстроилась, человек в черных одеждах сидел прямо на своем коне, довольно далеко, но все еще можно было почувствовать холодную ауру тела этого человека, как от меча со сломанным лезвием.
«Хоть у тебя и каменное лицо, но зато твоя жизнь довольно хороша».
Какой-то осторожный человек что-то негромко пробормотал, затем сердито обернулся и глубоко вдохнул, ветер трепал растрепанные волосы на его лбу, его халат танцевал на ветру, как извивающийся воздушный змей.
Я надеюсь, что ты выбрала путь, который тебе подходит.
С громким криком Ли Се ударил кнутом по попоне своего коня и, не оглядываясь, устремился вперед, опережая остальных.
Сунь Ди и остальные были поражены, поспешно собрали серебро на земле и, взобравшись на лошадей, погнались за ним.
«Ваше Высочество! Подождите минутку!»
«Почему Его Высочество убегает один? Почему вы так быстро убегаете?»
Лу Юньси выругался: «Как глупо! Разве вы не слышали последние слова Его Высочества только что? Если мы не убежим, то дождемся, что нас разорвет на куски армия Яньбэйя?»
«А? Правильно! Все, бегите!»
«Ну давай же, скорее!»
……
Чу Цяо вернулась к Янь Сюню и остановила свою лошадь. Мужчина был одет в длинный черный халат, его брови-мечи уперлись в виски, он слегка нахмурился, его лицо было трудно прочитать, прищурив глаза, он смотрел в том направлении, куда ушел Ли Се, но все, что он мог видеть, это тускло освещенное облако пыли, его тихий голос медленно произнес: «Что последнее он крикнул только что?»
Чу Цяо внезапно смутилась, ее лицо покраснело, и она прикинулась дурочкой: «А? Я не поняла, поскольку не расслышала отчетливо».
Надеешься уйти от ответа?
«Почему вы так долго говорили? Ты хорошо его знаешь?»
Поскольку она долгое время провела кое с кем, ее умение обходить острые углы стало более совершенным. «Не слишком хорошо, мы просто обсудили перспективы сотрудничества между двумя странами и прикинули планы на будущее».
К сожалению, принца Яньбэйя было не так-то легко обмануть. Мужчина холодно хмыкнул, развернул своего коня, махнул рукой группе людей, и последняя немедленно отправилась в путь, затем он сказал: «Расскажите мне все, что случилось с тобой, пока ты была там, большое или маленькое, неважно, никаких тайн».
«А?» Чу Цяо сразу почувствовала неуверенность в себе, она пришпорила коня и последовала за Янь Сюнем, сказав: «Но это долгая история».
«Все в порядке», — Янь Сюнь повернул голову и мягко улыбнулся, но это уже не был тот доброжелательный тон, который царил в городе Чжэньхуан, в нем было что-то неуловимо хитрое: «Мы сейчас далеко от Яньбэйя, у нас есть много времени, чтобы поговорить по дороге».
«Янь Сюнь», — внезапно выпалила Чу Цяо, — «почему я чувствую, что на этот раз ты немного другой?»
«Разве?» Он невозмутимо пожал плечами: «Может это потому, что я узнал, что кто-то пытается у меня что-то украсть, и, похоже, эта вещь довольно нарасхват, так что, если я не буду присматривать за ней, есть большая вероятность, что я потеряю все свои деньги».
«А? Так ли это? Кто посмеет у тебя что-то отнять? Это возмутительно!» Чу Цяо мгновенно сделала невежественное лицо в праведном негодовании.
«Хе-хе, ты тоже так думаешь». Янь Сюнь рассмеялся, затем торжественно кивнул головой: «Да, это уже слишком, я охранял железное дерево более десяти лет, и когда оно расцвело**, как его может сорвать кто-то другой? Хотя цветы не так хороши и не так изящны, как другие цветы, но, в конце концов, они были со мной так долго. Даже к стульчаку можно испытывать чувства, если используешь его долгое время, а я человек, который ценит дружбу, разве это не ужасно, что кто-то пытается украсть это?»
Чу Цяо покраснела и закричала: «Эй! Янь Сюнь, ты зашел слишком далеко, как ты смеешь сравнивать меня со стульчаком!»
«Ха-ха!» Ловкие руки Янь Сюня протянулись и подхватили Чу Цяо за талию, проворным движением он перенес ее с коня и усадил перед собой. Улыбаясь, он обхватил ее за талию и прошептал: «Кто бы ни посмел украсть у меня тебя, я осмелюсь сражаться с ним до смерти».
Его голос был мягким, его дыхание тихо коснулось белой шеи Чу Цяо, от которого по ее коже побежали мурашки.
«Не волнуйся, никто не украдет его у тебя, и этот твой цветок прекрасно знает, где он должен цвести».
Свистел ветер, раздувая золотое знамя охоты и переворачивая его над головой, Чу Цяо обняла Янь Сюня, и все ее заботы и тревоги мгновенно исчезли сами собой. Ли Се был прав, у человека была только одна пара ног, и раз уж он решил идти на запад, то для него уже не имело значения, какой пейзаж открывался по дороге на север, идет ли там дождь или дует ветер.
Она была счастлива, что на этот раз увидела совсем другого Янь Сюня, не подавленного сына в городе Чжэньхуан, не человека, запертого в клетке, полного ненависти, не маньяка, который выбежал из города Чжэньхуан с красным убийственным взглядом, он был теплым и даже легкомысленным, как будто тот молодой человек из прошлых лет, стоящий на берегу озера Чишуй, но уже с мужскими чертами лица, вернулся к жизни.
Покинув смертельную клетку Чжэньхуана, никто из них уже не был прежним.
Солнце было ослепительно ярким и золотисто-желтым, а над строем парили два орла, это были боевые орлы с огромными крыльями, свистящими в полете.
«Но!»
Янь Сюнь внезапно ударил кнутом по крупу боевого коня, и последний мгновенно взвился на дыбы, а армия позади него взревела и понеслась галопом, а желтая пыль клубилась и поднималась высоко позади них.
«А Чу!»
Ветер был настолько сильным, что даже когда они были близко, им все равно приходилось громко кричать, чтобы услышать друг друга.
Пытаясь повернуть голову назад, Чу Цяо крикнула: «Что ты сказал?»
«Я отвезу тебя домой!»
Рука мужчины, державшая хлыст, была поднята вверх и указала на горизонт в северо-западном направлении, его глаза были острыми: «Назад в наше собственное царство!»
__________________________________________________
Примечание:
* — из собачьей пасти не жди слоновой кости – обр.выражение — не жди доброго слова от плохого человека;
** — на железном дереве распустятся цветы – обр.выражение — долго ждать чего-либо хорошего.
Перевод: Флоренс