Чозу проснулась под взглядом улыбающейся Мироу. Безликой фигуры размером с ладонь, наблюдающей за её сном. Это была её последняя работа посвящённая Мироу. Проекция Мироу на статую доказывала её мастерство как скульптора. Способность сделать статую, в которой обитает часть Мироу, — признак мастера своего дела, хотя это не всегда должна быть статуя. Посвящение песни Мироу, способной вызвать её присутствие, уже имело место быть, хотя добиться такого значительно сложнее.
Образ Мироу, не передающий все её качества, является богохульством. Сравнивать её с чем-то меньшим — оскорбление для богини красоты, поэтому нужно сделать абстрактную фигуру, достаточно близкую к Мироу, чтобы быть похожей на неё, но не настолько близкую, чтобы пытаться полностью копировать её форму. Это тонкий баланс, который сложно поддерживать, особенно в физическом объекте, так как очень легко сделать фигуру, которая будет слишком похожа на Мироу. Сложнее обстоит дело с абстрактными искусствами, такими как песни или танцы. Однако песня, танец или другие абстракции, вызывающие присутствие Мироу, гораздо сложнее достичь.
“У Мироу сегодня хорошее настроение”, — подумала Чозу.
— Ньям! Пора принимать утреннюю ванну! — позвала его Чозу. Её ребенок вышел из комнаты, ворча и потирая глаз. Муж Чозу, Эзтол, уже стоял у двери.
После утренних процедур они ненадолго зашли домой, чтобы забрать подарок Алисары на Кихоло. Черная лента с льдисто-голубой вышивкой в виде снежинок будет прекрасно смотреться с лазурными волосами девочки.
Эзтол держал в руках свой подарок: раковину фитомра, сияющую рубином раковину. Это был старый фитомр, огненная мана полностью пропитала его раковину — несомненно, экстравагантный подарок.
Чозу бросила презрительный взгляд на Эзтола.
— Она не будет лучше, чем её Кихоса. Канато сказал, что с ним ничто не сравнится, — ответил он.
Хотя это и нарушает традиции, лучше всего получить разрешение от родителей на такой рискованный подарок. Нужно быть осторожным, чтобы не подарить подарок лучше, чем Кихоса — это равносильно заявлению, что вы заботитесь о ребенке больше, чем его собственные родители.
— Это твой способ извиниться за поведение Ньяма? Почему мы должны это делать именно на её Кихоло?! — спросила Чозу, скрестив руки. Даже если подарок одобрят, то это всё равно вызовет скандал: люди обвинят их в попытке превзойти родителей Алисары.
— Можно было подарить его в любой другой день, но на её Кихоло?! О чем ты только думал!
Эзтол смутился.
— Ну, это ребенок моей невестки: мы друг другу не чужие, а ещё нам посоветовали найти подходящий подарок.
— Невестка! Вы не настолько близки. Возможно, если бы это был мой подарок, он мог бы подойти! — каждое слово Эзтола только больше злило Чозу. Ньям, чувствуя приближающуюся бурю, убежал в свою комнату.
— Мы можем обменяться, если всё так плохо, — Эзтол продолжил заговаривать ей зубы.
— Это раковина фитомра! Они всё равно поймут, что она от тебя! — сказала Чозу, скрежеща зубами и прожигая его взглядом.
— Мы можем сказать, что она от нас обоих — смотри, — Эзтол показал на место, где можно было пропустить ленту, чтобы сделать украшение для волос.
— Ты смотрел на мой подарок?! Сколько традиций ты собираешься нарушить?! — Чозу яростно топнула ногой, и Эзтол съёжился от страха.
— Я знаю, что ты беспокоишься о том, что скажут люди, но…
Чозу прервала его.
— Ты чертовски прав, я волнуюсь! Я выходила замуж вроде как не за идиота, но теперь все будут говорить именно так!
— Но…
— Никаких «но»! У тебя даже нет времени поменять подарок: Кихоло скоро начнется!
— Канато и Феян планируют что-то намного хуже! Остальные просто забудут о нас! — защитился Эзтол.
— Не в этом дело! Продолжим позже, а не то опоздаем: не хочу усугублять ситуацию.
Чозу раздраженно открыла дверь.
— Ньям! Мы идем к Алисаре на Кихоло.
— Но я не хочу! — робко выглянул Ньям из-за угла.
— Нет, ты идешь и будешь вести себя там хорошо! — взгляд Чозу был просто убийственный, поэтому Ньям благоразумно направился к выходу.
Кихоло проходил в доме родителей Чозу и Фейан. По очевидным причинам, большинство приглашённых были уже на месте, но несколько гостей с других островов ещё не прибыли. Время уже поджимало, но технически они ещё не опаздывали.
— Чозу! Что-то случилось по дороге? — сказала Фейан, приветствуя их.
— Лаэсо. Да, мой муж вёл себя как идиот, — ответила Чозу.
— Канато предупреждал меня об этом, но не волнуйся. Всё будет в порядке, — успокоила её Фейан.
Настала очередь Канато держать спящую Алисару. Канато общался со своими друзьями и родственниками, многие из которых приехали с других островов. Они ворковали над милой малышкой и по очереди держали её.
— Ты в итоге узнала, что случилось с Алисарой? В последнее время тебя не было видно на чаепитиях.
— Мне очень жаль, — ответила её Фейан. — Я была очень занята с Кихосом Али. Что касается её самочувствия, мы сделаем объявление на этот счёт.
— Я рада, что ты нашла что-то для Кихосы. Ты очень переживала по этому поводу.
— Ну, это была идея Канато, но вышло всё удачно.
Как раз в Айф_ридом_су этот момент прибыл последний гость и всех позвали в зал. В отличие от последнего семейного собрания, здесь теперь стояла полноразмерная деревянная статуя улыбающейся Мироу. Считалось, что богиня должна присматривать за Кихоло ребенка, поэтому никто не посчитал это странным. Как только все расселись, Канато и Феян встали, обратившись к собравшимся.
— У нас есть новости о состоянии маленькой Али, — начал Канато.
Всем было известно, что что-то произошло и что Алисара отказывается открывать глаза — многие посчитали, что она просто капризничает.
— После того, как мы обратились к мудрости и проницательности Хранителя, у неё подтвердилось наличие проклятых навыков.
“Проклятые навыки? Их ещё и несколько? В её-то возрасте?”
Их слова можно было бы счесть ложью, если бы не подтверждение от Хранителя: никто не посмел бы использовать имя Хранителя ради выдуманной истории. Гости стали громко шептаться. Канато молча ждал, пока все не затихли.
— Но также Хранитель поведал нам, что Алисара благословлена самой богиней.
Снова раздался шёпот, на этот раз тот был ещё громче. Благословение от Мироу — это, пожалуй, более редкое явление, чем получение проклятого навыка, однако никто не сомневается в правдивости их слов, поскольку Мироу наблюдала за их выступлением. Лгать в её присутствии — богохульство, а лгать о благословении в её присутствии — самоубийство.
— И ещё кое-что, — продолжил Канато. После того, как все бормотания стихли. — Наш Кихоса может показаться спорным, но знайте, что мы получили разрешение от самой Мироу, непосредственно от её Образа. Жрицы и местными старейшинами тому свидетели.
После этих слов пара села, а комнату заполнил шум шушукающихся гостей.
• • •
После завершения крайне нестандартного Кихоло началось празднование. Заиграла музыка, и люди один за другим подходили к центру, чтобы продемонстрировать свой подарок и, если очень хотелось, рассказывали о нём. Некоторые поведали интересные или смешные истории, однако большинство гостей просто продемонстрировало свой подарок и добавляло его к растущей куче.
Подсвечник, «освещающий её путь». Пара серебряных серег из агата — один из самых идеальных подарков, поскольку он хорошо продуманный и при этом показывает уважение к родителям ребёнка. Деревянный браслет, искусно вырезанный и окрашенный. Кто-то даже сшил платье для Алисары на вырост. Как правило одежда считается плохим выбором, однако её можно передавать из поколения в поколение, так что это не самый плохой подарок, и, если он преподносится от дальнего родственника, то не вызовет шума.
— Как только я увидел свою маленькую племянницу, то понял, что это будет отличный подарок. — дядя Алисары по отцовской линии закончил свой рассказ. Сам подарок — обычный сапфир в золотом кольце, хороший подарок от столь близкого родственника. Чозу бросила взгляд на мужа, как бы говоря: «Это настоящий подарок на Кихоло!».
Следующей выступила Чозу. Она встала и вручила свою ленту — сначала несколько человек начали шептаться о «дешёвом подарке», однако, когда Чозу повязала её на волосы Алисары, цвета поменялись, проявляя ледяной шелк, который был использован при её изготовлении. Иллюзия падающего с ленты снежинок, стекающих вниз и после исчезающих, была прекрасна. Броско? Да. Немного чересчур? Очень трудно сделать хороший подарок из ткани, в конце концов, это её родная племянница. Кроме того, она ведь не сшила целое платье — только простую ленту. Простота формы компенсирует броскость.
Следующим последовал подарок её ужасного мужа. Он подошёл и вплёл ленту Чозу в ракушку. Честно говоря, Чозу должна отдать ей должное. Теперь создаётся ощущение, будто снег падает с рубина. Идеальный баланс между наполненным элементом льда ледяным шелком и насыщенной элементом огня оболочкой.
Произошедшее далее застало всех врасплох. Окружающая мана начала конденсироваться вокруг украшения для волос. Чозу быстро поняла что к чему.
︹⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽︹
Украшение для волос «Двойственность» (второстепенное): Этот дар, подаренный Кихоло, представляет собой комбинацию двух даров в один, а незначительное заклинание иллюзии превращается во врожденный магический эффект.
Магический эффект: Производит без тепла и холода пылающие снежинки.
︺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺︺
Горящие снежинки стали падать вниз гораздо дольше, медленно рассеиваясь, теперь это была не просто иллюзия.
В этом не было ничего удивительного, если подарки по особому случаю превращались в магический предмет. На самом деле, каждый год есть по крайней мере один Кихоса, который превращается в незначительный магический предмет. Некоторые люди даже пытались предугадать и использовать такое событие, хотя провернуть такое смогли лишь немногие. Искренность является основой такого предмета: похоже, что сила, ответственная за такое превращение, знает о намерении сделать магический предмет и специально препятствует этому.
Такое неожиданное развитие событий беспокоило Чозу. Она никогда не собиралась создавать магический предмет, а тот факт, что это даже не Кихоса, делало ситуацию ещё хуже — теперь Канато и Фейан придётся переплюнуть их. Чозу повернулась к Фейан, чтобы извиниться, но поняла, что та улыбалась.
“Неужели их Кихоса настолько хорош?” — удивилась Чозу. Другие смотрели в её сторону и и чём-то шептались со своими партнерами и друзьями.
Вопреки всеобщим ожиданиям, Канато и Фейан вышли в центр, держа руки и, предположительно, Кихосы за спиной. Чозу нахмурилась. Обычно один из родителей показывает свой дар первым.
— Я знаю, что это нетрадиционно, — сказала Фейан. — Но наши дары — это результат совместной работы. Мы создали их вместе, но это не значит, что есть только один Кихоса.
— Нам обоим было очень трудно понять, что подходит нашей особенной девочке, — продолжил Канато. — Как и большинству из вас. Её гетерохромия наверняка заставила вас думать об огне или льде, как сделали моя сестра и шурин. Мы каждый день пытались найти идеальный подарок, что-то, что удовлетворило бы наш [Глаз Перфекциониста]. Несколько месяцев назад я нашел большой бриллиант Нексуса и хотел посвятить его Мироу. Но когда я начинал работать над камнем для богини, Мироу казалась несчастной. Тогда я начал обрабатывать бриллиант для моего ребёнка, она наконец улыбнулась.
Канато взглянул на жену и улыбнулся.
— Я мучилась каждый день и даже начала думать, что я ужасная мать. Но однажды Канато сказал: «Кто сказал, что Кихоса должен быть сделан только одним родителем? Почему его не могут сделать оба», и в итоге мы пришли к такому решению. Канато потратил недели на то, чтобы сделать идеальную огранку для самого красивого и безупречного драгоценного камня из всех, а я потратила всё остальное время на то, чтобы сделать лучшие украшения для его оправы.
Фейан показала свой Кихоса. Возможно, это был самый прекрасный амулет, который Чозу когда-либо видела. Неземная красота и аура творчества исходили от бриллианта Нексуса — драгоценного камня с подобными неземному танцу завихрениями элементальной маны. Изделие из металла удивляло своими замысловатыми узорами и завитками из золота Мироу.
“Откуда у Фейан столько золота Мироу?” — такой, наверное, была первая мысль каждого, а следующая была такой: «Почему подарок вообще сделан из золота Мироу?».
Золото Мироу — это золото, пропитанное эссенцией красоты или творчества, возможно, даже и тем, и другим. Хотя большинство людей не видят эти сущности, их всё равно можно почувствовать, подобно тому, как люди могут почувствовать место с высокой плотностью маны, например, вокруг Хранителя или храма.
Что касается того, для чего используется золото Мироу, то оно предназначено исключительно для проектов, посвященных Мироу, точно так же, как и драгоценные камни Нексуса.
Бриллиант Нексуса, встроенный в амулет, имел форму капли и был достаточно велик, чтобы поместиться на ладони.
Затем Канато показал свой Кихоса: пару браслетов, сделанных из того же золота. На одном браслете золото покрывало драгоценные камни таким образом, что узор становился похожим на большую снежинку. Другой браслет был похож на пламя.
Видно, что Канато и Фейан вложили душу в создание этих Кихос. Фейан надела золотую цепочку амулета на шею Алисары, и так как браслеты слишком велики, так как были рассчитаны на взрослого человека, она положила их ей на колени.
Учитывая то, насколько особенным был подобный подарок, никто не удивился, когда мана начала конденсироваться в подарках.
︹⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽︹⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽⎽︹
Кихоса Алисары (основной) (уникальный): Этот артефакт, сделанный из драгоценных камней Нексуса и золота Мироу, благословленный самой Мироу и наполненный до краев сущностью красоты и творчества, был подарен Алисаре в качестве Кихоса во время её Кихоло.
При ношении усиливает красоту и творчество, а также элементальную магию на 220%, повышает интеллект и мудрость на 25%.
Привязан, Заряд (10 000).
︺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺︺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺⎺︺