Драконы были единственной оставшейся расой Волшебных Зверей в Бездне и, полагаясь на свою мощную родословную Бога Драконов, до сих пор упорно сопротивлялись заражению Пылью Бездны.
Раса Драконов Бездны почитается именно благодаря Первородным Драконам, и ни одна из аур сильнейших Первородных Драконов не была незнакома Хуа Цинъин. Когда Драконья Душа Юнь Че была раскрыта, она, естественно, была шокирована.
На теле Юнь Че один за другим появлялись необычные силы, выходящие за рамки обычного понимания, и в этот момент, на том уровне, на котором находилась Хуа Цинъин, она не смела даже представить, какой святой… или какая могущественная Древняя Остаточная Душа наделила его всем этим.
При словах «десять лет» и «более ста лет назад» брови Хуа Цинъин слегка дрогнули.
Одновременное указание возраста и времени… заставило ее мгновенно вспомнить о человеке, а также о великом событии, потрясшем в свое время огромное Божественное Царство.
Однако эта мысль промелькнула в мгновение ока и оказалась не настолько сильной, чтобы заставить ее заинтересоваться ею.
«Ты… на самом деле…»
Хуа Цайли потребовалось некоторое время, прежде чем она наконец смогла собрать удивление в своем сердце, ее голос был слегка встревожен: «Как я могу винить тебя. Это изначально твой секрет, и ты не должен был обсуждать его со мной… кроме того, никто не должен о нём узнать, иначе это может привести к непредсказуемым последствиям.»
Хуа Цайли не обвиняла его, а наоборот, была обеспокоена, отчего Юнь Че заметно расслабился: «Не волнуйся, сестра Цюй, я никогда не пойду против указаний своего мастера. Будь то глубокая светлая сила или душа дракона, до сих пор я не перед кем их не демонстрировал, кроме сестры Цюй».
Это доверие не только было совершенно уникальным и не имело никаких предварительных условий, оно даже напрямую касалось судьбы Юнь Че и его безопасности… Хуа Цайли, даже если у неё было мало опыта в этом мире, полностью понимала, насколько ценно это доверие.
Ее сердце снова дрогнуло, они были все ещё незнакомы, но уже не так, как в раньше. Почти подсознательно она выдохнула и спросила: «Почему ты… так доверяешь мне?»
Юнь Че был ошеломлен, на его лице появилось выражение растерянности, как будто он и сам не знал, почему.
Уголки его губ мягко шевельнулись: «Наверное, это то состояние, которое мой мастер однажды назвал «ничто не могу с собой поделать»».
«…» Хуа Цайли приоткрыла губы, в ее глазах появилась легкая рябь, о которой она и сама не подозревала.
Юнь Че, казалось, сразу заметил, что что-то не так, и поспешно повернулся вполоборота, резко задав вопрос: «Говоря о возрасте, я до сих пор не знаю о том, сколько сестре Цюй лет…»
«Не… не спрашивай!»
Реакция Хуа Цайли была неожиданно жесткой, и она надула щеки, «Ты… твой мастер должен был научить тебя, что спрашивать о возрасте женщины очень грубо, так что тебе следует просто… продолжать называть меня старшой сестрой.»
Ее осанка была надменной, но если присмотреться, можно было заметить, что её уши слегка покраснели.
«Хорошо». Такой ответ был неожиданным, но Юнь Че все равно поспешно кивнул и поднял руку, соглашаясь: «Я обещаю больше не спрашивать… мхм, я чувствую трех Зверей, приближающийся справа.»
«Я сделаю это!» пользуясь случаем, чтобы избавиться от смущающей атмосферы, Хуа Цайли повернулась, и Меч Глазированного Облака уже вылетел наружу с нефритовым светом, светлые следы пронзали глаза, но чудесным образом не вызвали ни малейшего звука разрыва воздуха.
Дзинь!
Раздался легкий, почти неразличимый звон, и двое еще не подошедших Зверя Бездны были разрублены, после чего издалека донёсся оглушительный звук падающих на землю изувеченных тел.
Лезвие меча полетело назад, ничуть не задев третьего Зверя Бездны, но в тот момент, когда нефритово-белое лезвие меча поплыло обратно к спине Хуа Цайли, Зверь оказался разорван в воздухе на десятки частей, а место, где он был убит, стало плоским, как зеркало.
Прежде чем Зверь Бездны успел издать рёв, его по частям выбросило во все стороны, а затем его останки обратились в пыль.
До полного понимания первого меча Разрушения Небес было далеко, но прогресс шёл очень быстро, и девушка с каждым днём была все ближе и ближе к тому, чтобы сделать свой клинок беззвучным и невидимым.
В Море Тумана даже небольшой шум может привести к кризису, и это, несомненно, стало самым подходящим местом для тренировок Хуа Цайли.
Она думала о том, что если до конца обучения ей удастся хоть немного овладеть Первым Мечом Разрушения Небес, то она точно сможет удивить своего Божественного Отца.
«Потрясающе!»
Юнь Че тихонько вздохнул, и его взгляд обратился в сторону, где рассеялся Зверь Бездны, после чего упал на Меч Глазированного Облака на спине девушки: «Сестра Цюй, мне всегда было интересно, какой Путь Меча ты культивируешь?»
«Намерение воли твоего меча, похоже, способно не только пересекать пространство, но и обманывать… или искажать восприятие?» На лице Юнь Че появилось трудно скрываемое изумление: «Я тоже культивирую Путь Меча, и мой мастер научил меня множеству Путей Меча, но среди них нет подобного сестры Цюй».
Губы Хуа Цайли дрогнули, и она на мгновение растерялась, что ответить.
Перед лицом Юнь Че, который раз за разом оказывал ей безоговорочное доверие, ее обман, несомненно, повлечет за собой глубокое чувство вины.
Однако если она произнесет слова «Меч Разрушения Небес», ее личность, скорее всего, будет раскрыта.
«Это… уникальная техника моей семьи, и она действительно отличается от других Путей Меча». Хуа Цайли могла ответить только так: «Я продвинулась совсем чуть-чуть, и я все еще далеко, очень далеко от моего отца и тети».
Юнь Че не стал продолжать расспрос, его глаза наполовину сузились, и он пробормотал: «Пересекать пространство, искажать восприятие и казнить врага без следов и ауры… Такая воля меча не может не заворожить. Интересно, может ли мой Путь Меча на нечто подобное?»
Хуа Цайли поспешно покачала головой, опасаясь, что он напрасно потратит на это свои усилия: «Этот вид воли меча требует особого понимания, полной согласованности человека с намерением меча, чтобы поддерживать его, и особую технику меча в качестве руководства, и это ни в коем случае не то, чего можно достичь обычной культивацией и прозрением.»
Как только она произнесла эти слова, то поняла, что Юнь Че уже закрыл глаза и совершенно не реагировал на неё.
Юнь Че поднял руку, и появившийся в какой-то момент Дьявольский Меч Поражения Небес испустил пурпурный божественный свет.
Нефритовая рука Хуа Цайли слегка приподнялась, но, видя, что он так сосредоточен, она не стала его останавливать.
В считанные мгновения брови Юнь Че дернулись, тело меча слегка дрогнуло, и намерение меча резко вырвалось наружу.
Бах!
В её восприятии мощь меча пронеслась в десяти метрах от него вместе с намерением меча, после чего взорвалась примерно там же… но её восприятие ничуть не изменилось.
Хуа Цайли хотела снова отговорить его, но обнаружила, что Юнь Че всё ещё жмурил глаза и сосредотачивался, как будто был глубоко одержим.
Она лишь беспомощно поджала губы.
Чтобы овладеть Мечом Разрушения Небес, нужно было сначала овладеть Вопрошающим Небо Мечом, Мечом Небесного Порядка и Мечом Повелителя Неба, и только после того, как практик достигал успеха во всех них, он сможет попытаться постичь Меч Разрушения Небес… но только попытаться. Если он хочет по-настоящему прикоснуться к этому Пути Меча, ему необходим очень высокий талант и прозрение, не говоря уже об огромной удаче.
Один вдох, два вдоха… десять вдохов.
Юнь Че внезапно открыл глаза, и Дьявольский Меч Поражения Небес снова слегка завибрировал, когда в него хлынуло намерение меча.
Бах-
В восприятии сжатое намерение меча плавало в трёх метрах прямо перед ним… Однако в воздухе тремя метрами выше раздался рев мощи меча.
Сила меча была очень мала, и ее было недостаточно даже для того, чтобы разрушить камень, но она потрясла Хуа Цайли, её глаза полностью округлились и застыли.
Далеко в небе затрепетала юбка Хуа Цинъин, кончик ее ноги опустился на несколько сантиметров, а её аура пошатнулась.
«Хуу…» Юнь Че осторожно выдохнул и проговорил: «Это действительно немного сложно… А? Сестра Цюй, что с тобой?»
Круглые глаза девушки были похожи на два круга полной луны, ещё более яркие, чем обычно, они струились предельной земной красотой и чистотой… Однако такая поза казалась слегка неестественной для божественой дочери Разрушения Небес.
Спустя еще несколько вдохов божественная дочь наконец-то отошла от шока, достаточного, чтобы разбить ее познание на кусочки. Ее губы открывались и закрывались, но спустя некоторое время с огромным трудом она спросила: «Ты… ты… как ты это сделал?»
В то же время, Хуа Цинъин также была легко ошеломлена: «Как это возможно…»
Хотя это было лишь несравненно слабое, очень легкое и совершенно непригодное для реального боя колебание намерения меча…
Тем не менее, это было истинное, подлинное и самое настоящее намерение меча Разрушения Неба!
Современный Бог Божественного Царства Разрушения Небес, Хуа Фучэнь, культивировал меч в течение четырехсот лет, прежде чем наконец понял намерение меча Разрушения Небес.
Та, у кого талант к Пути Меча был намного выше, чем у Хуа Фучэня, Хуа Циньин, которую прозвали «Святой Меча», потратила на прозрение семьдесят семь лет.
Хуа Цайли, первый человек в истории Божественного Царства Разрушения Небес, обладающий совершенной божественностью и обладающий высшим в истории талантом к Пути Меча по словам Хуа Цинъин, понадобилось девять лет… И эти девять лет были чудом, которое наверняка потрясет всех в настоящем и навсегда останется в истории Божественного Царства Разрушения Небес в будущем.
Но Юнь Че…
Он не из Божественного Царства Разрушения Небес, у него нет ни Вопрошающего Меча, ни Меча Порядка, ни Повелительного Меча в качестве фундамента, так что было невероятно маловероятно, что он когда-нибудь прикоснется к технике Меча Разрушения Небес…
Удивительно…
Феноменально……
Хуа Цинъин никогда ещё так серьёзно не ставила под сомнение свои ощущения.
Более того, впервые в жизни ее самое гордое и привычное познание Пути Меча, которое почти слилось с ее жизнью, пошатнулось, да настолько сильно, чтобы по нему пошли трещины.
В ответ на то, что Хуа Цайли пребывала в шоковом состоянии, Юнь Че также показал свое удивление: »Это, кажется, не настолько сложно. Сестра Цюй… что-то не так?»
«Не… настолько сложно?»
Хуа Цайли сильно затряслась, и на мгновение она была несколько бессвязна: «Но… но… ты не… ты не культивируешь… ты… у тебя даже нет нужных техник владения мечом, как ты можешь… как ты можешь… ты… »
«Техники владения мечом?» Юнь Че покачал головой, его глаза были яркими и ясными, когда он серьезно ответил: «Мой мастер никогда не учил меня техникам меча, и он никогда не позволял мне культивировать какие-либо техники меча.»
Ли Суо: «?»
Хуа Цинъин: «?»
«Почему…?» бессознательно спросила Хуа Цайли в замешательстве.
Юнь Че ответил: «Мастер сказал, что все техники меча мертворождённы, и только намерение меча несёт в себе жизнь. Если использовать мертвую технику владения мечом, чтобы вызвать намерение меча, то в результате получится жесткий, но мертвый меч».
«Но если нет техники меча, как создать намерение меча? И как культивировать меч?» пробормотала Хуа Цайли.
Юнь Че поднял руку, и Дьявольский Поражающий Небеса Меч снова вспыхнул мерцающим светом: «Намерение меча должно рождаться из сердца, из тела и из меча, без необходимости подключать технику».
«…» О такой теории Пути Меча Хуа Цайли никогда раньше не слышала.
Не говоря уже о том, что даже Бессмертная Меча Хуа Цинъин также никогда не слышала о ней.
В конце концов, все это придумал Юнь Че.
Глубоко в недрах Моря Душ Ли Суо призрачно выдохнула.
Она наконец-то поняла, почему Юнь Че попросил ее сообщить ему технику Меча Разрушающего Небо.
Несомненно, это была ещё одна подлая тактика с его стороны.
И чрезвычайно бурная реакция Хуа Цайли, несомненно, подчеркнула, насколько успешно он добился своего.
Столкнувшись с Хуа Цайли, которая не только не прояснилась, но, наоборот, все больше и больше застывала в недоумении, Юнь Че продолжил объяснять: «Путь Меча, которому учил меня мой мастер, действительно довольно странный, и только спустя много-много лет размышлений я смог ifree_dom научиться немного понимать его».
«Едва коснувшись «соответствия и гармонии», о которых говорил мой мастер, я смог начать наблюдать и воспринимать чужое намерение меча, освобождать его от необходимости иметь базу в виде техники меча, и подгонять его под свое собственное сердце меча, тело и дух».
«Ну, то есть, примерно, как я сделал только что».
Хуа Цайли не могла понять, о чём он говорил, и смутно чувствовала, что это знание кажется слишком глубоким, настолько глубоким, что она никак не сможет к нему прикоснуться.
Если бы кто-то другой сказал то же самое, она бы даже не стала слушать. Однако сейчас она находилась в двух шагах от Юнь Че и своими глазами видела, как он выпускает нить Намерения Меча Разрушающего Небо.
«Все приёмы, которые я регулярно использую, изящно свободные и хаотичные, никогда не связаные техникой меча». Юнь Че продолжил: «Таинственное и непредсказуемое намерение меча, культивируемое Сестрой Цюй, захватывает дух, но оно явно не подходит для меня, оно больше подходит для такой женщины, как Сестра Цюй, что подобна фее».
Он непринуждённо болтал, легкомысленно описывал свою идею, совсем не обращая внимания на то, что сердце меча молодой девушки напротив него разрушается.
«Приди в себя!» В ушах Хуа Цайли внезапно зазвенел голос Хуа Цинъин.
Словно нефрит упал в ледяной источник, душевное море и глаза Хуа Цайли мгновенно прояснились.
«Он исключительно необычный человек, и его Путь Меча сильно отличается, не стоит из-за этого дрожать и сомневаться в своем сердце меча».
Божественный голос ворвался в её душу, быстро развеяв все посторонние мысли девушки.
Однако он никак не мог развеять изумление, которое она снова и снова испытывала из-за Юнь Че и которое накапливалось в её мыслях.